Во время интервью Би-би-си Виталий Портников шутит, что в Украине существует секта его поклонников. Шутки шутками, но когда после двухчасового разговора мы идем по улицам Львова, его то и дело останавливают люди – если не для совместной фотографии, то просто для того, чтобы пожать руку.
Конечно, и до российского вторжения Портникова — журналиста, публициста, писателя — можно было назвать известной личностью.
Выпускник МГУ, он много лет проработал в Москве, знает полтора десятка языков.
Роль Портникова для украинцев можно сравнить с ролью Екатерины Шульман для жителей России — человека, который пытается объяснить смысл происходящего и спрогнозировать будущее.
После возвращения в Украину он был постоянным автором множества украинских и не только СМИ, в том числе «Радио Свобода» (в России включено в список «иностранных агентов»), вел авторские передачи «в телевизоре», освоил формат видеоблогов, в которых регулярно анализировал текущие политические события.
Но именно сейчас сдержанно-реалистичные оценки Портникова, которые он высказывает в манере, сочетающей черты начитанного интеллигента и бывалого полемиста, оказались особо актуальны для украинского общества, «расшатанного» войной.
Он не гнушается критики Владимира Зеленского и его команды, но в то же время его нельзя назвать «порохоботом» – ярлык, которым в Украине наделяют заядлых сторонников предыдущего президента.
В интервью Би-би-си Портников говорит, что одних только победных операций ВСУ не хватит для окончания войны, что затягивание «войны на истощение» может превратить Украину в европейское подобие Афганистана, и что для того, чтобы выжить, Украине нужно меняться.
Разговор с ним – это возможность посмотреть на Украину, Россию, войну и возможный мир между ними с украинской точки зрения — причем не скованной ограничениями близости к власти или оппозиции.
Если Запад хочет сохраниться, он должен прекратить эту войну – не только ради нас, но и ради себя
Би-би-си: Представьте себе, что вы встречаетесь с человеком, который последние полтора-два года просто пропустил. Он застал аннексию Крыма, помнит конфликт низкой интенсивности на Донбассе, был свидетелем того, как Зеленский стал президентом. Как бы вы очень коротко объяснили такому человеку, что вообще происходит?
Виталий Портников: Можно ему сказать, что — как и можно было предвидеть после президентских и парламентских выборов 2019 года, — конфликт высокой интенсивности действительно произошел.
И проходит он по предсказуемой траектории: Российская Федерация не способна ни осознать свои реальные военные возможности оккупации территории всей Украины, ни настроения украинского общества. Поэтому через 17-18 месяцев этот большой конфликт понемногу превращается в оборонительный конфликт со стороны самой Российской Федерации – она пытается удержать территории, оказавшиеся под ее контролем в период с 2014 по 2022 год, и тяготеет к конфликту низкой интенсивности с неясной продолжительностью.
Не произошло ничего непредвиденного. Человек, который сознавал, что все идет по совершенно понятной траектории, вряд ли бы чему-то удивился.
Би-би-си: От чего сейчас больше всего зависит то, как закончится война?
Виталий Портников: От политической воли цивилизованного мира. Только от этого, больше ни от чего.
Би-би-си: Украина в этом плане субъектна? Ее вооруженные силы?
Виталий Портников: Вооруженные силы Украины могут создать условия для политического решения цивилизованного мира. Но если этого политического решения не будет, ВСУ не смогут добиться окончания этой войны. Это, мне кажется, совершенно очевидно для любого здравомыслящего человека.
Мы – страна, которая с точки зрения людских ресурсов несравнима с Российской Федерацией. Военная помощь цивилизованного мира может, конечно, обусловить то, что мы сумеем освободить свои территории от оккупации. По крайней мере, многие, и я в том числе, хотели бы в это верить.
Но это не вопрос трезвого расчета, потому что мы не знаем, каковы реальные военные возможности и Украины, и России сегодня, какими они будут завтра. Мы просто полагаемся на определенную информацию. И эта информация свидетельствует, что Россия уже использовала половину своего военного потенциала, а нас все больше снабжают оружием партнеры. Так что мы говорим в этих категориях.
Но мы не должны забывать одну важную вещь: даже если представить, что ВСУ выходят на государственные границы 1991 года, это не будет окончанием войны. Это – окончание войны только в наших с вами головах.
Реальность состоит в том, что никто не гарантирует, что Российская Федерация прекратит войну, даже если мы выйдем на государственные границы, в Крым. В этой ситуации очевидно, что для России война все равно продолжится, потому что Путин создал эту ловушку, аннексировав Крым, Донецкую, Луганскую, Запорожскую и Херсонскую области.
Даже с этой точки зрения Россия может продолжать эту войну, учитывая ее потенциал. Это может быть война более низкой интенсивности, чем сейчас: условно говоря, постоянные бои на границе, попытки прорвать нашу оборону на других участках фронта…
Би-би-си: Спорадические ракетные обстрелы…
Виталий Портников: Ракетные обстрелы, «шахеды» станут обыденностью.
То есть сообщения о гибели мирных жителей перейдут даже в Украине на пятое-шестое место с точки зрения приоритетности новостей.
Возникает вопрос: как это закончить? И, кстати, как эта ситуация будет выглядеть с точки зрения функционирования государства? Воздушное пространство, порты, инвестиции, членство в НАТО, членство в Европейском союзе – всё то, без чего государство в принципе не может развиваться. Украина превратится в территорию горя на окраине Европы.
Такова тактика войны на истощение.
Я думаю, многие просто проглядели ее начало. Мы были очень рады, когда стали свидетелями героической борьбы наших воинов за то, чтобы не дать состояться путинскому блицкригу. Причем, если сравнить то количество вооружения, которое у нас есть сегодня, с тем, что было тогда, то это было буквально голыми руками.
Но блицкриг уже давно потерпел фиаско. Сейчас мы живем в совершенно другой войне. Это война на истощение, и эта война может длиться очень долго.
Для примера приведу советскую войну в Афганистане, где блицкриг, в принципе, был успешным, в отличие от украинского. Советские десантники убили главу Революционного совета Республики Афганистан Хафизуллу Амина, Советский Союз захватил Кабул и создал там собственную марионеточную администрацию. Бабрак Кармаль – это ведь то, что хотели сделать в Киеве после ликвидации или изгнания Владимира Зеленского и его сподвижников.
Но потом началась обоюдная война на истощение. Афганские повстанцы хотели истощить советский военный контингент, а советский военный контингент пытался истощить тот Афганистан, который не мог контролировать.
Советские войска действительно ушли из Афганистана спустя десятилетие, но они оставили после этой войны на истощение пустоту, которая до сих пор не может заполниться реальными возможностями для построения цивилизованного государства. И это очень опасно.
Так почему я говорю о политической воле Запада?
Наши вооруженные силы своими усилиями, мастерством своих военачальников, телами своих героев могут создать условия для того, чтобы война закончилась.
Но дальше следует область предположений: что Путин все поймет, что он начнет переговоры. Что он осознает, что ему невыгодно воевать.
Но пока я не вижу ни одной причины, почему бы российский президент мог так поступить. Если мы действительно считаем, что он хочет вернуть Россию к границам СССР 1991 года и он осознает, что не может взять Украину, то примирение с Украиной означает окончательный крах этого плана.
В таком случае продолжение борьбы с Украиной становится уроком для всех бывших советских республик. То есть, когда Кремль говорит всем «Присоединяйтесь к нашему интеграционному проекту», то каждый из лидеров постсоветских стран, каждый их гражданин подумает: если мы этого не сделаем…
Би-би-си: будет как с Украиной…
Источник: bbc.com/